+18

Выставочный проект

ЗАПРЕТНЫЕ ЗОНЫ: табуированные темы в работах беларусских художниц

07 – 22.03.2020

Кураторка: Лизавета Михальчук

Участницы:

Анна Бунделева

Жанна Гладко

Света Гусакова

Ольга Кириллова

Ольга Масловская

Василиса Полянина

Леся Пчёлка

Надя Саяпина

Антонина Слободчикова

Галерея КХ / АРХИВ

Афиши

ЗАПРЕТНЫЕ ЗОНЫ

Осторожно! – говорим мы себе – и отстраняемся, дистанцируемся, стараемся не переживать, не принимать близко к сердцу, не брать в голову. Пока этого не произошло с нами (но даже, если и да) – смерть, болезнь, насилие, одиночество, беззащитность, несправедливость, неизвестность, человек убивает себя, человек уничтожает мир – мы стараемся не думать об этом. Эти запретные зоны, по возможности, нужно обходить стороной. Естественный защитный механизм нашего организма заставляет нас отрицать и забывать, не позволяя погружаться в пучины «тяжелых» мыслей.

Осторожно! – говорим мы себе – и не поднимаем глаз, не признаемся себе, краснеем, смущаемся, стыдимся, чувствуем вину, боимся осуждения. Зона телесности и сексуальности – под особым запретом. Удовольствия и страдания, доставляемые нашим телом, его уязвимость, уникальность и многофункциональность, спектр его потребностей и возможностей, его зависимость от других тел и всевозможные способы телесной коммуникации – в этой зоне сконцентрировано, пожалуй, наибольшее количество человеческих комплексов. И, несмотря на то, что говорить о них в кабинете психотерапевта или за закрытыми дверями спальни, пробуют многие, беседы на так называемые интимные темы очень редко получаются комфортными и корректными, а еще реже действительно открытыми и не омрачёнными парализующей скованностью или лицемерным благочестием.

Осторожно! – говорят нам – это традиция, так заведено, таковы правила. А еще – это не нам решать, и не нашего ума дело. Политика и религия – запретные зоны, в которых царят высшие силы, не подлежащие критике. Силы, влияющие на весь ход и качество нашей жизни, призванные объединять и помогать, но в реальности так часто разобщающие и угнетающие. В этих предельно иерархичных зонах не приветствуются эксперименты со смыслами и трактовками. Мы чувствуем себя там незначительными и уязвимыми, как дети, за которых всё решают родители.

Надо признать, что большая часть нашего жизненного пространства находится в запретной зоне. Все самое важное якобы не подлежит обсуждению – внутренняя и внешняя цензуры беспощадно сужают круг доступных для высказывания тем. В такой ситуации искусство остаётся практически единственной сферой - вбирающей поощряющей утверждающей - значимость «прямого взгляда», предельно искреннего взгляда в упор на себя и на мир. Представляется, что созидающие (критическое) искусство просто не в состоянии промолчать, и отнюдь не всегда это даётся им легко. Острая внутренняя необходимость высказать свои мысли и переживания, нередко приводит их в запретные зоны, где часто именно они оказываются первопроходцами.

А ещё давайте признаем, что любого рода откровенные и решительные высказывания исторически являются прерогативой мужчин. Женская позиция – не лезть на рожон, не затевать, а разнимать драку; в случае конфликта – сгладить противоречия, смягчить мужчину, найти компромисс. В целом, способность (и желание) высказаться уверенно и по сути на сложную и/или дискомфортную тему – в отличие от скромности, сдержанности и молчаливости – по сей день не воспринимается, как качество, присущее и необходимое «приличной» женщине.

Эта выставка доказывает, между тем, что голоса художниц, которые не останавливаются у входа в запретные зоны и «заостряют» как личные, так и глобальные проблемы, звучат внятно и убедительно.

Но - Осторожно! – работы на этой выставке могут вызвать у вас неоднозначные эмоции и вывести вас из зоны комфорта! Если это покажется вам невыносимым – бегите! Но не забывайте, что, даже если мы уйдем далеко от запретных зон, даже если постараемся убедить себя, что их не существует вовсе – они не исчезнут и всегда будут тревожить, требовать внимания, осмысления, действия. Поэтому, возможно, сейчас самое время вглядеться в них - осторожно и вдумчиво, без страха, стыда и упрёка?

ВАСИЛИСА ПОЛЯНИНА

работа из серии

ОНА ЗНАЕТ ЛУЧШЕ

бумага, карандаш, акварель, 2020

Фото экспозиции: Таня Капитонова

Произведения:

По именам в алфавитном порядке

АННА БУНДЕЛЕВА

"Я использую тему исламской культуры и, в частности, акцентирую свое впечатление от положения вещей в женском мусульманском мире. “Закрытость, отрезанность” от общественно-социальной жизни, общечеловеческих благ и ресурсов. “Запретной зоной” в этих работах является условное пространство, где я, как автор, нарушаю чужие границы неизвестного мне мира и со стороны смотрящего, якобы "свободного" ракурса, позволяю "высказаться", поставить под сомнение религиозные ценности другой вероисповедальной группы и заодно встать на защиту женской части этой группы".

МЫ НИКОГДА НЕ ПЕРЕСЕЧЁМСЯ

коллаж, 2019

ЖАННА ГЛАДКО

В основе фотографического панно находится мифологический образ Лилит*, который традиционно принято связывать с искажением проявления личности, перверсивностью, открытым ярким проявлением или наоборот подавлением, табуированием ее теневых сторон. Мифологически Лилит отражает некий негативный потенциал, отвечает за соблазны, выявляет слабые места, через которые возможна "нравственная деградация личности". Некоторые исследователи связывают образ Лилит как демоницы с выдающимся творческим началом, заложенным в человеке (образ сублимации сексуальной энергии в творчество).

Фотография-автопортрет "Возвращение Лилит" была создана Жанной Гладко в 2019 году в Баку как реплика на сделанный ранее образ в рамках серии автопортретов из цикла "Провоцируя Силу" (Inciting Force). Важной характеристикой этой серии является амбивалентность всех образов, а также личный автобиографический опыт художницы, связанный с отрицанием/принятием своей телесности, сексуальности, гендерной идентичности, самоцензурой и самобичеванием, и т.д. В основе произведений цикла Inciting Force лежит персональная история, основанная на сложных взаимоотношениях художницы с отцом. Эти сюжеты художница использует в своем фотоархиве: в произведении представлены фотографии с отцом на охоте из личного архива семьи художницы (использован как объект нож, который сконструировал отец (охотник) художницы); в архив вошли примеры автопортретов / 2011–2019, в основе которых выявлена проблематика тем, рассматриваемых современной гендерной политикой, фем- и квир-теориями.

Образ Лилит художница нарочито демонстрирует на грани общепринятой патриархатной сексуальности и образа drag queen персонажа. Художница также исследует феномен эксплуатации/вдохновения в современных квир течениях, поп культурных явлениях, связанных с природой, мистикой, мифологией; она рассматривает демонизацию природного в квир-эстетике как способ вооружиться против этой же силы.

Жанна Гладко рассматривает темы цикличности и исключения, подмены, разрывов и наслоений в линейном восприятии истории и фрагментарность нелинейного опыта; сопоставление/девиация личной истории с мировыми процессами, включение/исключение из них. В основу архивных материалов взят список событий из истории, произошедшие в течение одного 1984 года.

ВОЗВРАЩЕНИЕ ЛИЛИТ

фотопечать, объект, 2019-2020

/фрагмент архива Inciting Force (2011- по наст. вр.)/

*Лили́т (ивр. ‏לִילִית‏‎) — демоница в еврейской мифологии. В каббалистической теории — первая жена Адама. Отождествляется во многих текстах с Демоницей, супругой Люцифера и покровительницей разврата. Лилит — основополагающая фигура в истоках христианства и иудаизма. Это первая женщина, появившаяся до Евы и воспротивившаяся воле Бога, за что была наказана и стала демоницей. Это делает Лилит первой феминисткой, имя которой встречается во множестве преданий и сакральных учений. Древнееврейские мифы о демонице повествуют о том, что Она вредит деторождению, проклинает, похищает, убивает или подменяет младенцев и издевается над беременными. В некоторых ответвлениях иудаизма демоница заставляет женщин испытывать оргазм, вселяясь в них.

СВЕТА ГУСАКОВА

Где-то в 80-е немецкие ученые обещали, что леса в Германии исчезнут. Тогда гектары лесов усыхали от "кислотных дождей". Не получилось...

С 2016 года из-за климатических изменений хвойные леса Европы стал поедать жук-короед, и теперь они снова должны усохнуть, только уже по другой причине. Все попытки его спасти обречены?

Да! если он останется зоной сознательного отстранения, зоной отчуждения, зоной страха, опасности или чем-то утилитарным - запретной зоной.

Человек проживает 1/5 жизнь сосны. Монокультурная 60-летняя посадка сосняка усыхает от короеда в считанные недели. Так санитар леса становится паразитом и главным врагом торговцев пиломатериалами. Больная или мертвая сосна в таком случае не имеет никакой ценности.

Для леса такое дерево, важная часть сложнейшей экосистемы, где нет ничего лишнего. Под корой мертвого дерева еще долго кипит жизнь, в структуре его обитают различные грибки, насекомые. Они и погодные условия превращают сосну со временем в перегной - идеальную среду для появления молодых деревьев.

Хаос, бессилие и паника - следствие безразличия и незнания, они могут стать безнадежным концом для тех, кто думает, что лес смертен.

WALDSTERBEN 2.0 / ЛЮДИ, ДЕРЕВЬЯ, СМЕРТЬ

сосна, смешанная техника, 2020

ОЛЬГА КИРИЛЛОВА

Это часть истории об уничтоженных любовных фотографиях моей умершей подруги.

Незадолго до своего ухода она попросила меня пересмотреть её цифровой архив и удалить фотографии с обнаженным телом. Сама она уже не могла это сделать. А возможно, не хотела удалять их до срока, как будто убивать себя раньше положенного времени. В её просьбе звучало не только желание охранить свою частную жизнь от посторонних глаз, но и сожаление, раскаяние за такие съёмки.

Архив был очень большой. Ее много фотографировали, и она сама снимала с особенным шармом талантливой, чувственной женщины, которой оставалась до самой смерти в 57 лет.

Это были любительские фотографии, невероятно красивые сцены из личной жизни, которые стали «стыдной тайной» из-за доминирования в обществе мифов и табу.

В память о моей подруге я удалила все файлы, но повторила их с собой вместо неё. Я не смогла допустить, чтобы они исчезли. Я стала свидетелем и соучастником. Я присвоила их себе. Я прожила не только её, но и свою выдуманную, дополнительную жизнь.

Я нашла камеры, которыми снимала она, ходила по магазинам в поисках одежды, как у неё, подбирала антураж и пейзажи, виденные на фотографиях. Я просила мужчин позировать со мной и друзей снимать меня. Но чем больше я была вовлечена в проект, тем больше он становился обо мне, эта история стала личной. Так возникли сюжеты, которые принадлежали только мне, – и у меня появилась своя «секретная папка».

Благодаря архиву и проекту я узнала о себе новое, приняла моё «скрытное», и это знание дало мне уверенность и смелость говорить об этом.

Мне уже больше лет, чем ей. Я хочу найти согласие со своим меняющимся телом, своими желаниями и иллюзиями, страхами и потерями. Я хочу не бояться, быть свободной от предрассудков. Я хочу успеть. Быть открытой. Быть откровенной.

Иначе я рискую быть в плену ложного стыда, страха и вины и предать себя и свою жизнь, «уничтожив фотографии».

Только смерть может бросить вызов, вмешавшись в жизнь и навязывая страх.

Что я могу сделать, чтобы принять этот вызов? Бесстрашно смотреть в объектив камеры. Открыто улыбаться. Отчаянно любить.

На всех этих фотографиях есть я, и в то же время меня там нет. Моё тело, моё фотографическое тело существует во многих отражениях так же, как чьё-то отражается в моём.

СЕКРЕТНАЯ ПАПКА

цифровая фотография, 2019

ОЛЬГА МАСЛОВСКАЯ

Способ съёмки и монтажа намеренно сумбурный, лишённый привычного человеческого ракурса и дистанции.

Натуральный звук съёмки в фильме смешан со звуком космоса, вселенной, который звучит успокаивающе знакомым, похожим на земные звуки – пение птиц, шум ветра и другие как будто знакомые звуки, но ими не является.

Это видео я сделала во многом под влиянием идей Глубинной Экологии¹ и двухнедельного пребывания в дикой природе², спровоцировавшего размышления об антропоцентричном, доминантном и иерархичном мировосприятии, создающем условия для господства и подчинения.

1. «Глубинная экология в значительной мере противостоит господствующему мировоззрению технократически-индустриальных обществ, где человек изолирован, отделен от остальной Природы и превосходит другие творения. Однако представление об отделенности человека и превосходстве его над Природой — это только часть более широкого культурного паттерна. В течение тысячелетий западной культурой все более овладевала идея доминирования людей над внечеловеческой Природой, мужчин над женщинами, богатых над бедными, Запада над незападными культурами и т.д.» / Уолш Роджер

2. Наиболее часто используемое юридическое определение дикой природы содержится в Законе «О дикой природе» 1964 г. США: «Дикая природа, в отличие от мест, где человек и его творения доминируют в ландшафте, есть территория, где земля и ее сообщество жизни не вытаптываются человеком, где человек является гостем, который должен уйти». Дикая область в дальнейшем определена в этом Законе как «область нецивилизованной федеральной земли, оставленная в ее доисторическом виде без постоянного улучшения человеком, охраняемая и управляемая таким образом, чтобы сохранить ее природное состояние; область, которая (1) в основном подвержена только влиянию сил природы, а следы человеческой деятельности практически незаметны; (2) предоставляет уникальные возможности для одиночества или примитивного, ничем не стесняемого типа рекреаций; (3) имеет площадь минимум пять тысяч акров или такую значительную площадь, которая делает осуществимой ее сохранение и использование в нетронутом состоянии; и (4) может также обладать экологическими, геологическими или другими чертами, имеющими научную, образовательную, пейзажную или историческую ценность».

ALIEN

видео, 04:02 мин, 2019

ВАСИЛИСА ПОЛЯНИНА

ОНА ЗНАЕТ ЛУЧШЕ

Серия работ основана на материалах людей, выкладывающих свои фото и видео на эротических сайтах.

ВОТ ТЕ КРЕСТ!

Это текстильные объекты, за основу которых взята форма креста. Здесь она становится частью не только человеческого, но и звериного мира.

Для современных культур крест – это символ страдания и веры в спасителя. Я предлагаю расширить это понятие и создаю новую мифологию для современного общества.

Наделяя символичный объект звериными чертами, я совмещаю культурную и первобытную формы. Это обнажает инстинктивную грань человека с одной стороны и наделяет животных особенными правами среди людей – с другой.

ОНА ЗНАЕТ ЛУЧШЕ

бумага, карандаш, акварель, 2020

ВОТ ТЕ КРЕСТ!

инсталляция, смешанная техника, 2019-2020

ЛЕСЯ ПЧЁЛКА

«Реставрация ужина» – скатерть-коллаж из фотографий женских надгробных медальонов – расколотых, выщербленных, сбитых, распадающихся и исчезающих вместе с памятью об изображенных на них женщинах. И четыре белые фарфоровые тарелки с кружками-принтами авторских фотографий на дне – расколотая керамическая маска, фрагментарные автопортреты – шея, позвоночник, стопа, тонкие изгибы, выступающие суставы, женское тело во всей его беззащитности, красоте и несовершенстве... Ужин (на)поминающий. О чем? Прежде всего, о хрупкости и уязвимости женщин. Индивидуальной и социальной. Физической и психологической. О том, как тонки наши кости и непомерны грузы наших обязательств. О том, как ритуалы обслуживания – в частности, добычи и организации пропитания – заполняют собой всю жизнь женщины, до предела. О женском теле, которое должно служить и ублажать, быть здоровым, терпеливым, гибким, вечно прекрасным. О том, как мы привыкли (и/или нас приучили) быть дающими и при этом не претендовать на соразмерную отдачу, на уход, заботу, память… О том, какое количество женщин постоянно и повсюду страдает и погибает от домашнего насилия. О том, сколько их, продолжающих терпеть и каждый вечер готовить и накрывать ужин… Звон разбивающейся тарелки, хруст сломанной кости, звук раскалывающегося о землю надгробного медальона – становятся слышны так отчетливо на фоне тягостной тишины и покорного молчания этого ужина».

(Лизавета Михальчук)

РЕСТАВРАЦИЯ УЖИНА

мультимедийная инсталляция, 2020

НАДЯ САЯПИНА

ИС-ПОД-НЕЕ

Исподнее –

ср. разг.-сниж.

1) Нижнее, нательное белье.

2) перен. То, что скрыто, покрыто тайной.

(толковый словарь Ефремовой, 2012)

Сегодня Ис-под-Нее виднеется пышное кружево комплексов, сотканное из метко подобранных прямых и метафоричных оскорблений. Это белье более чем на-тельное, оно вшито в сознание и тело и, для прочности стереотипа, лакируется глянцем журналов и реклам. Стандартизированные "правильные" и сексуальные обнажённые женские тела рекламируют инструменты для конструирования этой же каноничной привлекательности у "неправильных". Проблематична не сама нагота, но её исключительная избирательность, которая и формирует стандарты, а следом и комплексы. "Быть голым – значит оставаться без всякой маски. Быть на всеобщем обозрении – значит превратить поверхность своей собственной кожи, волоски своего собственного тела в маску, которую уже невозможно снять. Обнаженная натура не имеет возможности стать голым телом. Обнаженность – вид одежды. "(Д. Бергер)

"Ис-под-Нее" - это настоящее белье на настоящем теле, живые слова и все еще живые комплексы. В открытом анонимном опросе за несколько дней приняло участие около 70 женщин из Беларуси. Все их цитаты использованы в данном проекте. Противоречие здесь поставлено на первое место: в классически эротизированной рекламе женского белья модель не соответствует стандарту, а товар не привлекателен и не функционален, субъективность цитируемых характеристик тела подчёркивается несоответствием выбранного прототипа. Нагота, прикрывшись маской из комплексов, становится ещё более обнажённой.

ПО ЖИВОМУ

"В классический век произошло открытие тела как объекта и мишени власти. Не составляет труда найти признаки пристального внимания к телу – телу, которое подвергается манипуляциям, формированию, муштре, которое повинуется, реагирует, становится ловким и набирает силу… Послушное тело можно подчинить, использовать, преобразовать и усовершенствовать... Человеческое тело вступает в механизмы власти, которые тщательно обрабатывают его, разрушают его порядок и собирают заново. Рождается «политическая анатомия» (М.Фуко)

Трагическое событие 2 мая 2014 года в Одессе, когда в результате столкновений между сторонниками и оппонентами Евромайдана и пожара в Доме профсоюзов погибли 48 человек, уже 5 лет апроприируется и альтернативно трактуется конфликтующими сторонами. Место инцидента [Дом профсоюзов] остаётся объектом под следствием без явных перспектив понесения наказаний; местом памяти, которую переписывают и используют в политических интересах. Художница обращается к традиционному медиуму "тела как инструмента искусства", становясь объектом высказывания многочисленных антагонистских трактовок и тегов и единственной нейтральной позиции. "Послушное", но не лишенное чувств, лицо как публичное поле, как стена для высказываний, обнажает бесконечно воинственную полемику и неспособность/необходимость быть очищенным. Телесность становится не только метафорой, но и триггером, напоминающим о главном – о реальных человеческих жертвах, о которых прежде всего следует памятовать, а не политически идентифицировать, превращая снова и снова в «объект и мишень власти».